В журнале TIME вышла колонка дочери Алексея, Даши. Почитайте.

As you read these lines, Navalny is in mortal danger, but he continues to stand by what he believes in. He has proven willing to sacrifice his freedom, health, and even his life to see Russia become a democratic, prosperous country. And right now, even from prison, he is fighting to make it peaceful. By his example, he supports and inspires millions of Russians who, like him, are unwilling to tolerate war and injustice.

Putin must be defeated. He is a threat not only to Russia and Ukraine but to the world. The very essence of authoritarian power involves a constant increase in bets, an increase in aggression, and the search for new enemies. In order not to lose in this struggle, we must unite.

My father is one of the leaders of this struggle, and he must be out there. He challenges Putin every day, but together we can ensure that his efforts are not in vain and that his words are heard around the world. I now turn to world leaders and ask them to support my call to the Russian government to release my father.

Let's all strive for a better, more prosperous global future where we can choose our own leaders. Free Alexei Navalny!

Сейчас, когда вы читаете эти строки, Навальный находится в смертельной опасности, но он продолжает отстаивать то, во что верит. Он доказал, что готов пожертвовать своей свободой, здоровьем и даже жизнью ради того, чтобы Россия стала демократической, процветающей страной. И сейчас, даже из тюрьмы, он борется за то, чтобы она стала мирной. Своим примером он поддерживает и вдохновляет миллионы россиян, которые, как и он, не желают мириться с войной и несправедливостью.

Путин должен быть побежден. Он представляет угрозу не только для России и Украины, но и для всего мира. Сама суть авторитарной власти подразумевает постоянное повышение ставок, рост агрессии и поиск новых врагов. Чтобы не проиграть в этой борьбе, мы должны объединиться.

Мой отец — один из лидеров этой борьбы, и он должен быть на свободе. Он каждый день бросает вызов Путину, но вместе мы можем сделать так, чтобы его усилия не были напрасными и чтобы его слова были услышаны во всем мире. Сейчас я обращаюсь к мировым лидерам и прошу их поддержать мой призыв к российскому правительству освободить моего отца.

Давайте все будем стремиться к лучшему, более процветающему глобальному будущему, в котором мы сможем сами выбирать своих лидеров. Свободу Алексею Навальному!

https://time.com/6237568/why-...

В Washington Post и Frankfurter Allgemeine Zeitung вышла статья Алексея Навального о том, что должно стать настоящим концом путинской преступной войны и какой должна быть Россия будущего.

В Washington Post полный текст доступен на русском и английском языках.

Образ будущего для России — это не «сильная власть» и «твердая рука», а согласие, договор и учет интересов всего общества. России нужна парламентская республика, и только она остановит бесконечный цикл самовозрождающегося имперского авторитаризма.
(...)

Безусловно, и парламентская республика не дает стопроцентных гарантий. Возможно, мы прямо сейчас наблюдаем переход к авторитаризму парламентской Индии. После узурпации власти парламентская Турция превращена в президентскую. Ядро европейского фан-клуба Путина парадоксальным образом находится в парламентской Венгрии.


И само понятие «парламентской республики» слишком обширно.


Однако в этом лекарстве я предлагаю видеть главное: радикальное сокращение власти в руках одного человека, формирование правительства парламентским большинством, независимую судебную систему, значительное увеличение полномочий местных властей. Этого в России не было никогда за всю историю, и мы отчаянно в этом нуждаемся.

Читать полностью

Путин вошел в топ-100 самых влиятельных людей в 2022 году по версии журнала TIME. Они попросили Алексея Навального написать об этом колонку из тюрьмы.

Ниже — оригинал текста Алексея:

Возможно, истинная миссия Владимира Путина в том, чтобы преподавать уроки. Всем — от мировых лидеров и мировых же экспертов до обычных людей. В 2022-м он был особенно хорош в этом.

Он вновь напомнил нам о том, что путь, начинающийся с «немного подделать выборы» всегда заканчивается диктатурой. О том, что диктатура всегда ведет к войне. Ох, как не стоило об этом забывать, верно?

Мировые лидеры годами лицемерно говорили о «прагматичной позиции» и выгодах в международной торговле. Цена войны: военная и экономическая помощь Украине, беженцы, санкции, — все это будет стоить в сотни раз дороже, чем приносили нефтяные и газовые контракты, на подписании которых было так принято пить шампанское.

Путин напомнил нам о «законе утки». Помните? Ходит, как утка, выглядит и крякает, как утка, — значит, это утка.

Так и здесь: уничтожил СМИ, организует политические убийства и пребывает в имперских иллюзиях — значит, это безумец, способный устроить кровавую бойню в центре Европы в ХХI веке. И не надо с ним обниматься на международных форумах.

Прямо сейчас Путине ведет урок на тему: как обнулить экономический рост своей страны за 20 лет.

Однако ответ на главный вопрос: как же остановить злобного сумасшедшего с армией, ядерной бомбой и членством в Совбезе ООН, нам всем предстоит найти самим.

В журнале TIME сегодня вышел большой материал, посвященный годовщине ареста Алексея Навального.

Кроме того, в журнале опубликовано интервью Алексея на русском:

Решение посадить вас улучшило или ухудшило ситуацию для Путина?

Смотрю на большую картину и по-прежнему отвечаю, что хуже они сделали себе. Это, очевидно, личное эмоциональное решение Путина. Сначала я не умер от отравления, потом не превратился в овощ, как боялись врачи, потом еще имел наглость не только вернуться, но и, уже находясь в России, выпустить расследование о личной коррупции Путина.

Как раз по логике «не проявлять слабость», отбросив рациональный расчет, он и поступил. Так а чего добился-то? Ну живу я в коробке с заклеенными стеклами и хожу в сапогах и бушлате. И? Сидя в сапогах, даю интервью журналу TIME, а наше «Умное голосование» утопило его кандидатов во всех крупных городах. Плюс волна эмиграции. Плюс озлобление общества. Плюс единственный друг теперь — Лукашенко. А такая страна не получит инвестиций. Значит, не будет экономического роста. А ведь инфляция уже 10% по официальным данным. Реально — 15.

Я не говорю, что мой арест стал причиной всего этого, но важным триггером цепочки событий — точно. Все же идеал Путина — это Сингапур или Китай. Ноль свободы, но экономический рост, технологии и иностранцы, выстроившиеся в очередь с инвестициями.

И вот вместо огромного ядерного Сингапура или хотя бы СССР 2.0 с яхтами и мерседесами, ты стоишь на трибуне для парада и твой единственный иностранный гость—президент Таджикистана. А вместо технологий и роста—компьютерная анимация о мифическом новом вооружении.

Наверное, мы потому и не знаем ни одного политика в истории, кто был бы хорош после 10 лет единоличной власти. Они просто перестают видеть большую картину и начинают капризничать, действуя эмоционально.

Однако, честно скажу, даже если бы трезвый анализ показал, что от всего происходящего стало бы хуже мне, а не путинскому режиму, я все равно бы вернулся. Я просто знал, что должен это сделать.

Интервью полностью

На Медузе вышло большое интервьюЛеонида Волкова про «Умное голосование» — про значение этой стратегии, про критерии успеха и предыдущие ошибки. Кроме того, Леонид впервые подробно рассказывает про процесс отбора кандидатов, так что если у вас оставались вопросы и сомнения — обязательно прочитайте.

И самое главное: участвуйте в «Умном голосовании». Вы можете зарегистрироваться на сайте, а еще скачать приложение — в эппл-стор или гугл-плей. Приложение не подвержено блокировкам, и там вам даже не придется оставлять свой имейл.

Ссылка

— Как сейчас выглядит инфраструктура «Умного голосования»? Если я правильно понимаю, в 2019 году на выборах в Мосгордуму у вас была собственная социология, на которую вы ориентировались, которая вам помогала отобрать нужного кандидата. Существует ли до сих пор какая-то социология — учитывая, что организации, связанные с Алексеем Навальным, объявлены «экстремистскими»?

— Сразу хочу развеять миф: мы никогда не делали социологии по конкретным округам. Потому что и выборы 2019 года, и выборы 2020-го были выборами региональными. Региональными и муниципальными. Самый большой размер округа, с которым нам приходилось иметь дело, это округа в Мосгордуму 2019 года, где было по 150–160 тысяч избирателей. А в основном мы имели дело с округами по 20–30 тысяч избирателей.

Плюйте в лицо всем, кто говорит, что можно социологическими методами эффективно такие округа исследовать. Как можно исследовать округ, в котором 20 тысяч избирателей? Должна быть выборка, хотя бы анкет 600 — это значит 3%. Чтобы с 3% избирателей поговорить, надо обойти просто всех. Ну и потом наш социологический центр всегда работал методом телефонных обзвонов. Вот ты звонишь в большой город — как понять, что по случайной выборке, генерируя номера телефонов, ты попал именно к избирателю данного конкретного округа? Это все полная ерунда.

Мы проводили федеральные опросы и в некоторых случаях региональные, чтобы понять в целом рейтинги партий и политических сил. Это давало какую-то реперную точку относительного того, сколько пунктов может дать человеку аффилиация с той или иной политической силой. Плюс мы смотрели на электоральную историю кандидата и округа. И кандидата, и округа, потому что бывали ситуации, когда кандидат раньше участвовал в выборах в другом округе, но хорошо набирал — то есть умеет вести кампанию. И бывали ситуации, что в том или ином округе за кандидатов от какой-то конкретной партии исторически голосуют лучше, чем за других.

Мы смотрели на избирательные фонды, на активность ведения кампании. Мы опирались на нашу региональную сетку. Чтобы составить рекомендации, просили людей буквально ходить по улицам. Наших сторонников, сотрудников штабов, просто волонтеров просили: «Ходите, смотрите, чьи билборды висят, каких агитаторов вы видите, какую расклейку вы видите, кто проводит встречи во дворах». И так далее, и так далее.

Наконец, мы смотрели и активность в интернете. Кто ведет и вкладывается в кампанию в социальных сетях, кто покупает баннерную рекламу, у кого в целом видно хотя бы желание вести кампанию. Потому что, конечно, поддерживать кандидата, у которого ноль рублей в избирательном фонде, который ничего не делает, мягко говоря, странно. Если кандидат не борется, не хочет победить, видимо, это или технический кандидат-спойлер, или человек с какими-то еще целями. Но в любом случае он не выглядит как несогласованный кандидат, который имеет шансы на победу.

Вот такими методами исследования мы пользовались, составляя сотни наших рекомендаций по региональным и по муниципальным выборам 2019 и 2020 годов.

Каковы особенности 2021 года? Первое, как нетрудно заметить, у нас теперь нет сети штабов, и это действительно существенно затрудняет сбор информации в регионах. Но, слушайте, сети нет, а люди остались. Что бы там Путин ни запрещал и как бы он ни обзывал нас «экстремистами» и «террористами», никто не может запретить мне чисто по-человечески попросить моего бывшего коллегу Петю из Урюпинска прогуляться по улицам Урюпинска и посмотреть, какая расклейка висит на улицах. Правда? Никто не может мне помешать так же оперировать историческими данными по выборам прошлых лет и по результатам кандидатов прошлых лет.

Рассказываю сейчас впервые, что одна из новых вещей, которые мы собираемся делать, — это провести массовый опрос наших сторонников, используя контакты тех людей, которые где-либо у нас зарегистрировались. Мы их собираемся попросить, чтобы они нам помогли, «накраудсорсили» нужную информацию. Мы собираемся в какой-то момент прямо написать: «Ребята, пройдите по улицам, посмотрите, как ведется агитационная кампания, расскажите нам, чью агитацию вы видите, кто в вашем округе наиболее заметен». И эти данные мы тоже будем использовать в нашей аналитической модели.

Вторая инновация этого года в том как раз и состоит, что теперь мы собираемся опираться на данные социологических исследований в округах по выборам в Госдуму. Потому что в отношении этих округов, где живет 550–600 тысяч избирателей, это имеет смысл. Мы на связи с некоторыми социологическими центрами, методологии данных которых мы доверяем.
(...)

— А сколько людей всем этим занимается?

— Наша аналитическая группа состоит из пяти человек.

— Это включая вас?

— Да, включая меня. И с нами работают около 40–50 региональных историй.

— Когда избиратели узнают, за кого рекомендовано голосовать?

— Списки «Умного голосования» публикуются в тот момент и день, когда кандидата не могут снять с выборов ни он сам, ни выдвинувшая его партия. (...) Это за пять дней до выборов.

https://meduza.io/feature/2021...

Сегодня в газете New York Times вышло интервью Алексея — о внешней и внутренней политике, о его пребывании в тюрьме и тюремном быте, о рейтингах власти и оппозиции и о предстоящих выборах.

В материал NYT вошли цитаты Алексея. Мы публикуем оригинал этого интервью на русском языке. Ниже — все вопросы, заданные журналистами, и ответы в том виде, в котором Алексей их написал.

1. Как вам кажется, разумно ли было со стороны Байдена встречаться с Путиным? Как следует поступать европейским лидерам — соглашаться на встречи с Путиным или избегать их?

В этом заключается работа президента Байдена. И европейских лидеров тоже. Они встречаются и ведут переговоры с другими мировыми лидерами. Мы можем, конечно, поговорить о том, насколько подобные встречи выродились в ритуал. Но так или иначе в первой половине 21 века работа президентов во многом состоит из встреч с другими президентами, даже если они очень неприятные люди и лгут в каждом своем слове, как это происходит в случае с Путиным.

Другой вопрос в том, достиг ли Байден каких-нибудь целей? Очевидно, что пока нет. Путин моментально извлек из встречи всю запланированную выгоду, ведь ему ничего и не нужно было, кроме факта этой встречи и телекартинки. Этого достаточно, чтобы внутренняя пропаганда устроила массовое промывание мозгов на тему: «Сколько бы эти сменяющиеся западные лидеры ни критиковали нашего вечного мудрого президента, все равно они идут к нему, садятся за стол переговоров и о чем-то просят. Ведь ни одна мировая проблема без него не решается». Я тут в лагере обязан смотреть государственное телевидение, и поверьте, эта тема была отыграна очень эффективно.

Байден же имел задачу куда более сложную: повлиять на поведение Путина как внутри России, так и на международной арене. И здесь пока последствия ровно обратные желаемому. Уже после встречи Путин фактически криминализировал любую оппозиционную деятельность, объявив ее «экстремистской». Десяткам тысяч людей запрещено быть кандидатами на выборах любого уровня. От текущих выборов в Госдуму с формулировкой «за поддержку Навального и участие в митингах» отстранены все сильные кандидаты. Разгромлены и объявлены иностранными агентами лучшие СМИ. Фактически в России возрожден печально известный советский закон «Об антисоветской агитации и пропаганде». Интернет-сайты блокируются сотнями уже даже без формальных судебных решений. Количество политзаключенных растет. Градус антизападной истерии в СМИ тоже, хотя вроде куда уже дальше. Так что Путин послушал Байдена и сделал все наоборот. Ужесточение репрессий произошло бы и без встречи с Байденом, но ее факт их не предотвратил и не замедлил.

Но здесь важно понять, что какова бы ни была реальная стратегия Байдена, она просто не может дать мгновенного результата. Те элементы стратегии, которые мы можем видеть, например, совершенно замечательное, я бы сказал, историческое заявление о коррупции, говорят нам о том, что она может быть эффективной, а не останется ритуальной пляской, над которой вновь посмеются кремлевские элиты.

2. Какие санкции Соединенным Штатам, по вашему мнению, стоило бы наложить на Россию за репрессии против оппозиции? Что вы думаете о том, что США решили (по крайней мере пока) не вводить санкции против олигархов из составленного вами списка?

Не надо накладывать санкции на Россию. Санкции, гораздо более жесткие, чем сейчас, должны быть наложены на тех, кто грабит Россию, делает ее народ беднее и лишает его будущего. Это так и должно называться: «Пакет санкций в поддержку российского народа, против коррупции, лжи и тирании».

Давайте четко скажем: пока все санкции такого рода специально были сделаны так, чтобы под них не попал почти никто из значимых участников путинской гангстерской группы. Хотите доказательств? Ну так назовите хоть одного реально пострадавшего злодея. Самолеты, яхты, миллиарды в западных банках. Все на месте.

И то, что до сих пор не введены санкции в отношении олигархов, — страшное разочарование. Режим Путина — это мафиозная группа. Даже по формальным признакам. Обратите внимание, что члены этой мафии переженились, породнились через детей. Это уже набор семейных кланов, где папа — глава ФСБ или бывший глава ФСБ, а сынок — глава государственного банка, «легально» приносящий в семью миллиарды долларов.

И над этим стоит capo di tutti capi — Путин.

Те немногие индивидуальные санкции, которые введены, почти всегда направлены против muscle этой мафии — полковников и генералов. Да, они злодеи и отдают приказы об убийствах. Но все же это ничего не решающие и легко заменяемые люди. У них нет активов на Западе, они не ездят на вечеринки в Лондон и Нью-Йорк. Пусть они остаются в санкционных списках, но главной его частью должны стать те, ради кого оппозицию отстранили от выборов. Это олигархи. Как государственные — главы госкорпораций и госбанков, так и формально частные, но благосостояние которых прямо нуждается в дальнейшем развитии авторитаризма. Олигарх, покупающий СМИ, чтобы провести там зачистку — уволить независимых журналистов и сменить редакционную политику, — вот более важное оружие Путина, чем кого-то арестовывающий генерал.

Свою колонку, вышедшую на прошлой неделе в трех мировых газетах, я во многом этому и посвятил. Лидеры Запада и, в первую очередь, президент Байден должен проявить реальную решимость в борьбе с коррупцией. В частности перестать уже именовать путинских олигархов «бизнесменами». Любой путинский бандит и мафиози, назвавший себя «бизнесменом», автоматически рассматривается как «почти свой». Человек, с которым можно иметь дело. В Кремле же просто в восторге от того, как легко можно манипулировать американской администрацией фразами вроде: «Ребята, ну за что вводить санкции против олигархов? Что за популизм? Это же просто бизнесмены, хоть и крупные. Они никого не убивали». Они не убивали и не сажали. Но ежедневно убивают и сажают ради них.

Интересно, что на уровне законодательной власти все это понимают. Заявления лидеров и участников Антикоррупционного кокуса, недавно созданного в конгрессе США, очень верны. Депутаты Европарламента полны решимости вводить санкции против олигархов. Но исполнительной власти по обе стороны океана трудно совладать с армией юристов, лоббистов и банкиров, сражающихся за право владельцев грязных и кровавых денег оставаться безнаказанными.

3. Существует ли риск, что поддержка Запада окажется контрпродуктивной, поскольку с точки зрения внутреннего наблюдателя российская оппозиция окажется связана с предполагаемыми «врагами» России или во всяком случае с правительствами других стран?

Такого риска нет, это уже произошло. Несколько лет это одна из основ риторики Кремля: все наши беды от западных санкций, а оппозиция требует новых. Интересно, что непопулярные «антисанкции», введенные самим Путиным, вроде запрета европейских продуктов питания, пропаганда тоже именует «западными санкциями». Так ведь я поэтому и призываю таргетировать персонально злодеев и олигархов. Такие действия Запада будут полностью поддержаны российским обществом и даже вызовут ликование. В глазах обывателя именно такие меры покажут, что Запад не лицемерит, что не «все они заодно» и что наконец хоть кто-то вступился за его интересы.

А пока олигарх Усманов, плативший миллиардные взятки Дмитрию Медведеву, без проблем живет между Монако и Италией на своей яхте Dilbar стоимостью выше 470 миллионов долларов, а Роман Абрамович, финансировавший дворец Путина, заказывает постройку особняков на Upper East Side, никто не поверит в то, что Запад действительно хочет помочь русским спасти свою страну от разграбления группой Путина. Не бывает борьбы с коррупцией без борьбы с коррупционерами.

4. Как вы считаете, предупреждения со стороны правительств западных стран о том, что если с вами что-нибудь случится в заключении, это приведет к более серьезным санкциям, сделали ваше пребывание там более безопасным?

Сложно сказать. С одной стороны, Путин реально опасается, что новые секторальные санкции обрушат экономику России, где и без того реальные доходы населения падают семь лет подряд. С другой — вот это «не поддаюсь давлению» давно превратилось у него в фирменную иррациональную борьбу. Если от меня чего-то требуют, то я сделаю наперекор, даже если это во вред моим интересам.

Как говорят в России: «Назло маме уши отморожу». Еще одна русская поговорка, в контексте вашего вопроса превращающаяся в каламбур: «Поживем — увидим».

Поживем — увидим.

5. Если можно, опишите, пожалуйста, свой обычный день в колонии.

Сразу надо оговориться, что у меня нетипичный отряд. Большинство заключенных работают в промзонах. У нас же очень небольшое количество людей в бараке, расположенном на отшибе. Все сделано так, чтобы я был под максимальным контролем 24/7. Общался с минимальным количеством зэков, а все, что говорю, сразу становилось известно администрации.

Мой нетипичный для зоны распорядок дня выглядит так.

Обычно я просыпаюсь в 5 утра, хотя подъем в 6. Просто этот час с 5 до 6 — единственная возможность спокойно почитать в тишине. Это мой любимый момент дня, и я заранее грущу, что вскоре он исчезнет вместе с сокращением светового дня.

В 6.00 звонок и крик дежурного: «Отряд, подъем!». Мы должны быстро встать, одеться, идеально заправить кровати и выйти на улицу. Там мы слушаем гимн и делаем зарядку. Потом утренняя уборка помещения. После нее дежурный выдает бритвенные принадлежности, мы умываемся и бреемся.

Примерно в 7.30 мы строимся в локальной зоне — это огороженный забором узкий участок земли вдоль барака, чтобы строем идти на завтрак.

Едим очень быстро, чтобы к 8 утра вернуться на главное лагерное мероприятие — проверку. Два раза в день мы стоим строем на улице в течение 30 минут, пока идет пересчет заключенных лагеря. Офицер перебирает стопку карточек, выкрикивает твою фамилию. Ты в ответ выкрикиваешь имя-отчество.

Дальше первый раунд «воспитания». До 10 утра мы должны смотреть телевизор. Чаще всего это просто какой-то фильм. С 10 до 12 — свободное время. Хочешь — читай, хочешь — пиши, хочешь — сиди на табуретке. На практике все стремятся занять очередь на кухню, она тут называется «комната приема пищи», чтобы выпить чай или кофе и перекусить. Плюс у тебя всегда есть куча бытовых дел: постирать, подшить, погладить. Я стараюсь обязательно хотя бы 15 минут уделить огромному мешку писем. Отвечать просто нереально, но я все внимательно читаю.

После 12 некоторых заключенных выводят на работу, а остальные снова обязаны либо смотреть лекции по телевизору, либо играть в настольные игры: нарды, шахматы. Читать, писать и делать что-то еще во время лекций запрещено. Ты должен сидеть на стуле и смотреть в телевизор.

В 14 часов обед. Потом снова «воспитательные мероприятия».

С 16.30 до 17 — вечерняя проверка, после которой еще одна уборка помещения. Затем короткий перерыв — можно выпить чая или позаниматься спортом, но только если у тебя есть разрешение и ты член «физкультурного кружка».

В 18 — главная часть программы превращения преступника в нормального гражданина — «патриотическое воспитание». Мы смотрим фильмы о Великой отечественной войне. Или о том, как однажды, лет 40 назад, наши спортсмены разгромили американцев или канадцев. До того, как я попал сюда, и представить не мог, как много фильмов на эту тему снято на деньги госкорпораций. Именно в 18 часов каждого дня мне особенно четко понятна суть идеологии путинского режима: подмена настоящего и будущего прошлым. Реально героическое прошлое, приукрашенное прошлое, полностью вымышленное прошлое. Все виды прошлого должны постоянно находиться в фокусе внимания, чтобы вытеснить мысли о будущем и вопросы к настоящему.

В 19.30 снова строимся и идем на ужин. После него снова обязательный просмотр лекций, среди которых попадаются интересные. Уверен, астрофизик Нил Деграсс Тайсон пришел бы в восторг, увидев, как лысые мужчины в тюремных робах сидят перед телевизором и смотрят серию научного сериала, где он рассказывает о квантовой спутанности фотонов. А когда кто-нибудь из них засыпает, его будят окриками: «Не спать, смотреть лекцию!».

Вроде весь день ничего не делаешь, но к вечеру ты реально без сил и мечтаешь лечь в кровать.

В 22.00 командуют отбой, и все ложатся спать.

В 5 утра следующего дня день сурка начинается снова.

6. Как там с едой?

Спасибо волшебной силе социальных сетей. Раньше еда была не очень, но я пару раз написал об этом в инстаграме, и она стала существенно лучше. Основной пункт меню — каша. Если получаешь передачи и имеешь возможность покупать продукты в тюремном ларьке — вполне хватает. Если, как здесь говорят, «двигаешься на одной баланде», то, скажем так, это сильно поможет в борьбе с лишним весом. Но с голоду не умрешь, конечно.

7. Были ли у вас проблемы с так называемыми «активистами» — заключенными, которые сотрудничают с администрацией?

В любой «красной зоне» все держится на «активистах». В моем отряде их аж треть от общей численности. Конфликты были, особенно в тот период, когда я объявил голодовку. Тюремному руководству это очень не нравилось, и они дали приказ «активистам» давить на меня.

Это было довольно непростое время, и иногда происходящее действительно напоминало дурацкий стереотипный фильм о русской тюрьме. Раньше моя зона славилась страшными избиениями заключенных. Сейчас людей не бьют, по крайней мере, я о таком не слышал, но, как говорится, «сначала ты работаешь на репутацию, а потом репутация работает на тебя». И тем, кому не посчастливилось услышать на этапе: «В Покров», приезжают заметно присмиревшие и напуганные.

Зона специализируется на насилии психологическом. Это куда более изощренно. Тебя не будут бить — наоборот, бесконечными провокациями тебя самого поставят в условия, когда ты вынужден будешь кого-то избить, ударить, угрожать. И тогда дело сделано — везде видеокамеры, и администрация с огромным удовольствием возбудит против тебя новое уголовное дело по факту нападения, добавив к твоему сроку пару лет. Не поддаваться на провокации — это главное, чему ты должен научиться здесь.

Первые месяцы мне это хорошо удавалось, а сейчас просто стало спокойнее. Я вообще решил, что это будет для меня отличный христианский практикум. А то ведь говорим постоянно про любовь к врагам, а поди-ка попробуй понять и простить тех, кого буквально не выносил совсем недавно. Но я стараюсь.

8. Есть ли в тюремной жизни что-нибудь, что вам нравится?

Распорядок дня! За последние месяцы не было ни разу, чтобы я ложился позже 22 и вставал позже 5-6 утра. Просто в восторге от этого. Наконец-то живу в устраивающий меня период суток. Люблю рано ложиться и рано вставать, но политика везде, а особенно в России, сильно смещена к вечеру. Все только к обеду просыпаются, а встречи вечером часто заканчиваются глубокой ночью. Да и жена с детьми у меня скорее «совы», они всегда приходили в ужас, когда я предлагал им немного пожить в идеальном для меня графике с 5 утра до 9 вечера. Ну и вот я наконец-то нашел место, где можно реализовать давнюю мечту.

Еще как ни странно, мне нравится тюремная готовка. Раньше я никогда не готовил и не испытывал к этому ни малейшего интереса. А здесь я был просто заворожен той креативностью, которая нужна зэку, чтобы разнообразить свою еду в условиях, когда под рукой часто нет ничего, кроме хлеба, кипятка, самой дешевой лапши и банки консервов. А уж когда приходит передача, и в отряде есть микроволновка, начинается кулинарный фестиваль.

Когда мы готовим, я всегда вспоминаю классическую сцену из «Goodfellas», где боссы мафии готовят пасту в тюремной камере. К сожалению, у нас нет такой классной кастрюли, и паста тоже запрещена. Но все равно весело.

9. Попадались ли вам какие-нибудь интересные татуировки? Вы сами не думали сделать татуировку?

Судя по этим вопросам, вы явно загуглили мой лагерь, обнаружили, что он описывается как одна из самых неприятных зон России, и теперь представляете себе место, где татуированные качки с железными зубами устраивают ножевые бои за право занять лучшие нары у окна.

А представлять надо нечто вроде китайского трудового лагеря, где все ходят строем и все утыкано видеокамерами. Постоянный контроль, культ доносительства. Это «красная зона», действительно одна из самых жестких, созданная для борьбы с «воровскими традициями» и арестантским укладом, который является основой жизни на «черных зонах».

И в нашем лагере жестокость выражается как раз не в избиении и беззакониях, а в буквальном выполнении закона и инструкций. Жизнь по уставу, возведенному в абсолют, совершенно невыносима. Ведь устав для этого и создан. Именно поэтому зэки делают все возможное, чтобы не попасть сюда, в Покров. А этап в СИЗО на какие-то следственные действия воспринимается как поездка на курорт.

Здесь невозможно представить мобильный телефон, хотя почти во всех зонах они есть. И татуировочная машинка, даже самодельная — это предмет из какой-то другой вселенной. Можно, конечно, набить тату с помощью иголки и чернил из ручки. Но об этом донесут администрации буквально в течение нескольких минут, и оба участника арт-хэппенинга окажутся в ШИЗО.

Так что татуировки я вижу только те, что били на воле. Единственный факт о них, который меня удивил: я не думал, что люди так часто набивают свастики на видных частях тела.

Сделать тату себе? Нет уж. Я и так бритый налысо, худой и в робе. Мне достаточно тюремных атрибутов.

10. Есть ли у вас в последнее время доступ к необходимой медицинской помощи?

Благодаря огромному количеству замечательных людей по всему миру, организовавших кампанию за оказание медицинской помощи, — я очень-очень благодарен всем им — ко мне допустили гражданских врачей. Жизнь без риска оказаться в инвалидной коляске из-за отказывающих ног гораздо веселее. А уж когда меня перестали будить по ночам через каждый час, проверяя как склонного к побегу, вообще стало хорошо. Меня и сейчас проверяют, но каждые два часа, и теперь честно стараются не будить. Все познается в сравнении. Вы не представляете, как кардинально возрастает качество жизни, когда тебе просто дают поспать. Теперь я отлично понимаю, почему лишение сна — одна из любимых пыток спецслужб. Следов не остается, а терпеть невозможно.

11. Не кажется ли вам, что в отношении вас администрация колонии следит за выполнением правил более строго, чем в отношении других заключенных? Делались ли попытки со стороны руководства наказать вас какими-то дополнительными способами — ограничить вас в коммуникации, помешать вам получать сообщения, поступающие не через адвокатов?

За те 7 месяцев, что я сижу, я ни разу не был в месте, где нет видеокамеры. Все бумаги и записи, которые я несу на встречу с адвокатом и выношу со встречи, тщательно перефотографируются. Я ни разу не говорил ни с одним сотрудником без видеосъемки. Для руководства тюремной системы это и гарантия того, что я не буду влиять «разлагающе» на сотрудников и получать поблажки от тех, кто мне политически сочувствует, и удобный инструмент наказания за малейшие нарушения. Поэтому сотрудники просто вынуждены относиться ко мне более строго, ведь в противном случае нарушение, на которое они закроют глаза, станет уже их проблемой. Разговоры со мной потом пересматривает и переслушивает вышестоящее начальство. Забавно, у нас в отряде, в кабинете начальника, даже установили огромный сервер, чтобы хранить эти видеозаписи.

А еще забавнее то, что когда мы в суде истребуем их, чтобы доказать нарушение моих прав, то нам неизменно отвечают: «В результате технической поломки запись была уничтожена».

12. Насколько велик, по вашей оценке, риск, что вас убьют в тюрьме? Можете ли вы назвать какие-то индикаторы или объективные свидетельства в пользу того, что этот риск вырос или снизился?

Обычно в таких местах интервью в скобочках стоит («смеется»). Вы меня сейчас не видите, но поверьте, я смеюсь.

Долгие годы я должен был оправдываться, отвечая на вопросы «почему вас до сих пор не убили?» и «почему вас не посадили?». Теперь, когда у меня в чекбоксах этих пунктов стоят галочки (там, где про убийство, стоит пометка «ну почти»), я должен оценивать вероятность своей смерти в тюрьме.

Ну, очевидно, ответ как в анекдоте: 50%. Или убьют, или не убьют.

Давайте не забывать о том, что мы имеем дело с явно психически нездоровым человеком — Путиным. Патологическим лжецом с маниями величия и преследования. 22 года бесконтрольной власти сделают таким любого, и мы наблюдаем классическую ситуацию полубезумного царя.

Как мы сейчас знаем, убийцы из ФСБ стали ездить со мной по стране буквально со следующего дня после того, как я объявил о том, что иду на выборы президента.

Умный ли это ход? Серьезно, отдать приказ своей спецслужбе убить политического противника химическим оружием? Так себе идейка. Но Путин сделал это потому, что одержим какими-то своими страхами и идеями.

Вы же знаете, что в Кремле официально трудятся астрологи и шаманы. Путин помешан на оккультизме и ходит с красной ниткой на запястье. Тоже ничего удивительного — типичный признак деградации и разложения при абсолютной власти.

Вот мы пытаемся строить какие-то рациональные версии, а на самом деле когда-нибудь выяснится, что президент России принимает решение на основе советов какого-то старца из леса. Или покемона.

Про индикаторы того, снизился или вырос риск моего убийства, могу сказать одно: мои наблюдения свидетельствуют, что это невозможно прогнозировать по внешним признакам. Тюремная система России — хаос такой же, как и все государственное управление. Тут беспрестанно что-то меняется. Приезжающие строгие проверяющие дают твердые указания, которые вскоре отменяются еще более строгими проверяющими. Моя жизнь — это американские горки, где вчера я враг и мне выносят 28 выговоров за месяц, а сегодня оставляют в покое. А потом снова враг. Это даже не похоже на усилия каких-то злодеев. Просто естественная жизнь Левиафана, каждый элемент которого может принимать какие угодно решения, но результат выходит неожиданным, странным, не устраивающим никого.

Из тюрьмы очень хорошо видно, почему ни один «национальный проект» Путина не увенчался успехом. Тот хаос и бардак, в который превращается государственная система, в принципе не способны порождать какой-то результат.

Господи, да они даже проект «давайте убьем Навального» не смогли реализовать при всех своих возможностях. Впрочем, не хотелось бы, чтобы это стало первым проектом Путина, доведенным до конца.

13. О внутренней политике: считаете ли вы, что вы в состоянии победить Путина? Или ваше движение нацелено на то, чтобы дать людям альтернативу после смерти Путина или его ухода в отставку? Можно ли, по вашему мнению, добиться политических перемен через российскую избирательную систему, при всех ее недостатках? Можно ли сказать, что вы призываете людей доверять российской избирательной системе и верить в нее?

Ответ на вопрос «считаете ли вы, что в состоянии победить Путина» мы получаем прямо сейчас. Идет кампания по выборам в Государственную думу, и единственные новости о ней — это отстранение кандидатов от участия.

Сначала они сняли, объявив экстремистами, всех, кто работал в системе наших штабов. Потом всех, кто поддержал нас любым образом. Потом даже «системных оппозиционеров», которые могут победить при нашей поддержке. А сейчас уже отстраняют даже не самых проходных кандидатов, испугавшись, что наше «Умное голосование» принесет победу над путинскими кандидатами даже им. Поэтому отвечаю твердо и ни капли не сомневаюсь: да. Если бы мы могли участвовать в выборах, то даже без денег и информационных ресурсов разгромили бы путинскую партию «Единая Россия» прямо сейчас. И на федеральных, и на региональных выборах. В крупных городах к этому не надо было бы даже прилагать больших усилий.

Победить самого Путина лично — тоже да. Не надо преувеличивать его популярность, цифры соцопросов значат мало в авторитарной стране. Путин — это политик, ни разу не участвовавший в дебатах. Он боится неподготовленных вопросов. Вот на днях он выступал перед «рабочими Башкирии», так выяснилось, что все эти рабочие — местные чиновники, на которых надели форменные комбинезоны.

Картинка выборов с реальной конкуренцией — неважно, я бы в них участвовал или другой настоящий оппозиционер — полностью и очень быстро изменила бы настроение избирателей.

Ровно это, например, произошло в Беларуси, где жена арестованного оппозиционера за пару месяцев помешала кампании президента Лукашенко с его рейтингами за 80%, которые гарантировала любая социология.

Мы предлагаем альтернативу людям прямо сейчас. Наша программа лучше, и у нас есть образ будущего России, полностью отсутствующий у Путина.

Путин не вечен ни физически, ни политически. Он может быть смещен протестами и революцией, отстранен от власти путем переворота, который легко устроит кто-то вроде мэра Москвы Собянина, сконцентрировавшего в руках огромные медиа- и денежные ресурсы, контролирующего половину кадров Кремля. Рейтинги министров Шойгу и Лаврова гораздо выше путинских, и они легко могли бы стать частью внутриэлитного конфликта.

Но главное в том, что режим Путина — это историческая случайность, а не закономерность. Выбор коррумпированной семьи больного Ельцина. Рано или поздно эта ошибка будет исправлена, и Россия пойдет по демократическому европейскому пути развития. Просто потому, что этого хочет ее народ.

14. Призываете ли вы сограждан голосовать на сентябрьских выборах в Думу? Ваша стратегия «Умного голосования» по-прежнему в силе?

Да, мы призываем участвовать в выборах, несмотря на то, что они все больше и больше превращаются в насмешку. Трехдневное голосование, массовое отстранение кандидатов, изгнание наблюдателей. Мы зовем всех на участки по одной причине: наша стратегия «Умного голосования» работает даже в таких условиях. Не везде — в той части страны, где протоколы просто переписывают, не работает ничего, но в крупных городах точно. Мы тестировали стратегию несколько последних лет. В Москве и Петербурге, в городах Сибири — везде она успешна. Впервые за 20 лет мы можем побеждать кандидатов власти по мажоритарным округам. Да, сейчас не идет речь о том, что мы можем избрать хороших кандидатов — все они отстранены от участия — но мы можем избрать не тех, кого запланировал Кремль. Ключевое слово «избрать» — избиратели, а не Путин, сделают кандидата депутатом Госдумы.

Это снизит размер путинского большинства, сократит монополию «Единой России», сделает политическую систему более сложной.

Ну и главное, благодаря «Умному голосованию» волеизъявление гражданина вновь обретает цену.

15. С момента вашего отравления, которым ознаменовалось начало ожесточенного наступления на вас и вашу организацию, прошло около года. Результаты недавнего опроса «Левада-Центра» говорят о том, что количество ваших сторонников уменьшилось. В свете этого (А) верно ли, что в краткосрочной перспективе репрессии с точки зрения Кремля увенчались успехом? (Б) Как вы считаете, каковы будут последствия вашего отравления и запрещения вашей организации для России и ее развития в долгосрочной перспективе? Ускорят ли эти события демократические перемены или замедлят их?

К колебаниям рейтингов надо относиться спокойно. Это естественный процесс. Несколько месяцев я не сходил с телеэкранов. Люди устали от этого. Политик в изоляции теряет эффективность и через какое-то время выпадает из актуального политического процесса. Собственно, ровно поэтому авторитарные лидеры и сейчас, и на протяжении всей истории человечества бросали своих политических оппонентов в тюрьмы.

Путин решил свой тактический вопрос: не дал нам отнять у него большинство в Госдуме. Тем самым высоко оценив наш потенциал и возможности «Умного голосования». Но для этого ему пришлось полностью изменить политическую систему. Перейти на принципиально другой, гораздо более жесткий уровень авторитаризма. Превратить в своих яростных, хоть пока и молчащих врагов тех из подконтрольных оппозиционеров, кого ему пришлось выкинуть из политической системы вместе с нами. Он лишил свой режим уже даже и призрачных шансов на развитие и прогресс. Он терроризировал, запугивал, но и радикализовывал общество.

В краткосрочной перспективе он добился своего. В долгосрочной — ударил по стране и гражданам. И они этого не забудут.

16. Как после принудительного роспуска вашей головной организации выжить вашим региональным штабам? Что вы могли бы им посоветовать?

Мы будем делать то, что делает все живое на планете Земля. Выживать, эволюционировать, изменяться и становиться сильнее. Ровно это я и пишу в письмах к нашим региональным лидерам.

Ничего нового сейчас в России не происходит: затянувшийся период реакции авторитарного режима на фоне нагнетания псевдопатриотической истерики и военных авантюр. Классика из учебника истории.

Резко возросшая эффективность наших штабов и появление большого количества ярких лидеров могло иметь два последствия: либо мы добиваемся участия в выборах и побеждаем путинскую партию, либо они объявляют нас вне закона, пока имеют такую возможность.

Риски политической деятельности резко возросли. Многие оказались в тюрьмах или вынужденной эмиграции. Но ведь оппозиция в России существует не потому, что Алексей Навальный или кто угодно другой командует своими штабами. А потому, что 30% граждан страны — образованные горожане прежде всего — вообще не имеют политического представительства. А вот что происходит с остальными 70%: 25% живут за чертой бедности, а 45% — не более чем на 25 тысяч рублей в месяц. 99% не имеют перспектив лучшей жизни при Путине, зато топ-1% владеет более чем половиной всех богатств России. Путин после 22 лет у власти не может предложить стране ничего, кроме фильмов о победах советских спортсменов в 70-х годах прошлого века.

Я не сомневаюсь в наших региональных сетях и лидерах — это потрясающе смелые, умные и принципиальные люди. Так или иначе, именно они, появившиеся и выжившие под прессингом, будут во многом определять политику России в ближайшие десятилетия. А пока мы ищем пути эволюции и новые формы работы. Обязательно найдем и станем только сильнее. Учебники истории рассказывают и об этом.

17. Менялся ли за время вашего заключения ваш основной политический посыл?Что сейчас больше всего волнует жителей России?Появились ли еще какие-то тезисы, помимо борьбе с коррупцией, которые важны для вас и ваших сторонников? Скажем, в таких областях, как экономика, безработица, здравоохранение в условиях пандемии.

Борьба с коррупцией — специализация нашей работы. Я по-прежнему считаю коррупцию одной из главных проблем России, разъедающей страну, лишающей людей перспектив и препятствующей любым реформам. Это основа нынешней власти.

Тем не менее я всегда старался, чтобы мои взгляды на то, как должны выглядеть Прекрасная Россия Будущего, были понятны.

Моя страна прямо сейчас готова стать богатым, успешным государством, идущим по европейскому пути развития. Мы особенные, как и любая нация, но мы Европа, и мы Запад. Основой политического устройства должна стать парламентская демократия, а честные выборы, независимость судов и полная свобода СМИ должны быть священными понятиями в новой России. И, кстати, только эти три фактора могут победить коррупцию, а не расследования и публичные судебные процессы, хотя они тоже нужны.

Главной целью новой власти должен стать рост доходов населения. Русские слишком бедны. Это нищие граждане богатой страны.

Именно бедность — то, что больше всего волнует россиян. Попав сюда, я еще раз в этом убедился. Мой лагерь всего в 100 километрах от Москвы, но уже здесь главные ощущения, разлитые в воздухе: нищета, отсутствие перспектив. Бедные заключенные, курящие одну сигареты на двоих. Бедные сотрудники с нищенской зарплатой. Медсестры тюремной больницы, зарплата которых так мала, что они стесняются ее назвать. Нехватка и утечка кадров. Чудовищные разбитые дороги. А главное — какое-то тоскливое и очень ясное понимание того, что ничего не изменится. Понимание это, к сожалению, приводит не к протестам с требованиями лучшей жизни, а к равнодушной покорности. Но опыт говорит нам, что покорность может легко смениться яростью. Когда я жил в Москве, цены на растительное масло не очень-то меня волновали. А теперь, когда я должен уместить все месячные покупки в тюремном магазине в 9-тысячный лимит, я очень хорошо понимаю, что такая штука, как рост цен на масло на 40%, может и к революции привести.

Победа над бедностью может быть связана только с экономическим ростом, а он будет обеспечен в первую очередь двумя вещами:

- тотальным дерегулированием экономики и освобождением бизнеса

- инвестициями в человеческий капитал. В образование и здравоохранение. Источник для этих инвестиций — безумно раздутый военно-полицейский бюджет, пожирающий сейчас 35% общего бюджета.

Проще говоря, правительство должно не бегать по миру, усиливая напряженности и войны, потому что его выжившему из ума лидеру хочется поиграть на «великой шахматной доске», а добиваться того, чтобы средняя зарплата была не 500$, как сейчас, а 4500$, как у наших соседей в Германии и Финляндии.

Новые глобальные вызовы говорят нам о том, что Россия должна стать одним из лидеров в борьбе с изменением климата. Наша историческая миссия — сохранение сибирских лесов и пресной воды, важных для выживания всей планеты.

Мы живем в уникальное время. Есть серьезные локальные и региональные конфликты, но нет мировых войн. Нет врагов, желающих эти войны развязать. Мы получаем фантастические доходы от экспорта сырья. Этот шанс надо использовать, чтобы в истории первая половина 21 века осталась как период прогресса и богатства для граждан России, а не годами деградации и прозябания, как сейчас.

В газетах The Guardian, Frankfurter Allgemeine Zeitung и Le Monde вышла статья Алексея, приуроченная ко дню его отравления год назад.

Мы публикуем оригинал этой статьи на русском:

Ровно год назад я не умер от отравления химическим оружием, и, по-видимому, коррупция сыграла немалую роль в моем спасении. Разложившая государственную систему, она разложила и спецслужбы. Когда руководство занято крышеванием бизнеса и вымогательством, то качество тайных операций неизбежно пострадает. Группа сотрудников ФСБ нанесла нервный агент на мое белье так же неправильно, как неправильно, с нарушениями всех инструкций, следила за мной в течение трех с половиной лет, что позволило гражданским активистам-расследователям полностью изобличить ее.

Зато более простые задачи режим, построенный на коррупции, выполняет прекрасно. Судебная система — а это первое, что берут под контроль автократы, желающие ограбить свой народ, — идеально работает в формате quid pro quo. Именно поэтому, вернувшись в Россию после лечения, я прямо с самолета отправился в тюрьму. Приятного тут мало, но зато у меня теперь достаточно времени, чтобы почитать мемуары мировых лидеров.

Мировые лидеры ужасно интересно описывают, как решали главные проблемы человечества: войны, бедность, миграцию, изменение климата, оружие массового поражения. Это вопросы так называемой «большой повестки». А вот борьба с коррупцией не очень часто упоминается мировыми лидерами в списке того, что они считают своим наследием. Неудивительно — это вопрос «второстепенной повестки».

Зато — поразительный факт — коррупция почти всегда упоминается там, где мировые лидеры описывают провалы. Свои и (чаще) своих предшественников.

«Мы потратили годы, сотни миллиардов долларов и тысячи человеческих жизней на Ирак/Афганистан/Мали/you name it, но коррумпированное правительство аль-Малики/Карзая/Кейты/you name it своим воровством отвратило от себя народ, открыв дорогу к победе радикалам, вооруженным лозунгами о честной справедливой власти и РПГ.

И тут возникает очевидный вопрос: ну так раз коррупция мешает нам добиваться решения проблем «большой повестки», то, может быть, настало время ее саму поместить на одно их первых мест этой повестки?

В общем понятно, почему этого до сих пор не произошло. Коррупция — очень некомфортный вопрос для обсуждения на мировых саммитах. Вы обсуждаете, к примеру, с Путиным, Сирию и кибератаки. Все довольны, всем интересно. На брифинге по итогам каждому есть что сказать.

А теперь представьте встречу с Путиным по вопросу коррупции. Сам ее факт — переход на личности. Все от начала до конца — некомфортная ситуация. Самому богатому человеку мира, ограбившему свою страну, предлагается обсудить, как бороться с ним самим. Очень неудобно и неловко.

А теперь включите новости: именно то, что Запад «не замечал» тотальной коррупции в правительствах Карзая и Ашрафа Гани, не желал говорить об этой лично неприятной для них теме, стало важнейшим фактором победы талибов при полной поддержке населения. Не хотели обсуждать воровство из бюджета — будем обсуждать забивание камнями и казни обезглавливанием.

После краха СССР и прекращения глобального идеологического противостояния именно коррупция в ее классическом определении — использование служебного положения для личной выгоды — стала универсальной внеидеологической основой процветания в мире авторитарного интернационала. От России до Эритреи, от Мьянмы до Венесуэлы. И коррупция давно перестала быть внутренней проблемой этих стран. Она почти всегда становится одной из главных причин глобальных вызовов, стоящих и перед Западом. Новая настоящая война в Европе с применением авиации и артиллерии? Это Путин мстит Украине за антикоррупционную революцию, сбросившую с трона его ставленника Януковича. Религиозным экстремистам любого толка легче вести пропаганду, когда их противники ездят на Роллс-Ройсах по улицам своих нищих стран. Миграционные кризисы вызваны бедностью, а та почти всегда — коррупцией.

«Хорошо, что изменение климата не связано с коррупцией», — иронично говорите вы. Приглашаю вас сказать это перед лицом миллионов гектаров сибирских лесов, сгорающих ежегодно из-за варварской сплошной вырубки, нарушающей пожарные правила лесопользования. Не хочется угадать с этим прогнозом, но боюсь, что следующий большой теракт будет не чем-то вроде очередной бомбы от религиозных фанатиков, а, скажем, химическим оружием в водопроводе крупного города или разрушительной атакой на ИТ-инфраструктуру целой страны, и заказчиками этого теракта будет тот или иной владелец золотых дворцов. И сделано это будет для того, чтобы отвлечь внимание мира от этих дворцов, переключив его на глобальные вопросы безопасности.

Так что это не нам должно быть неудобно задавать авторитарным коррупционерам жесткие вопросы с переходом на личности, а наоборот — они должны знать, что их теневые дела всегда будут главной темой обсуждения мировых саммитов. Это станет важнейшим шагом к устранению причин многих вопросов.

Ну а что же нам делать? Ведь не могут люди, сидящие в Вашингтоне и Берлине, эффективно бороться с коррупцией чиновников Минска или Каракаса?

Это верно, но верно и то, что важной особенностью коррупции в авторитарных странах является использование западной финансовой инфраструктуры. И в 90% случаев украденное хранится на Западе. Уж кто-кто, а чиновник, работающий на автократа, точно знает, как важно хранить капитал подальше от своих коллег и босса.

Все, что нужно для начала работы, — решительность и политическая воля западных лидеров. На первом этапе коррупция должна быть превращена из источника потрясающих возможностей в тяжелое бремя хотя бы для части элит, окружающих автократов. Тем самым элиты будут расколоты, а лагерь тех, кто выступает за модернизацию, прогресс и снижение коррупции, расширится, усилится и получит новые аргументы в национальных внутриэлитных дискуссиях.

Эти несколько шагов совершенно реалистичны, легко исполняемы и могут быть очень эффективным стартом в борьбе с глобальной коррупцией.

1. Запад должен выделить и признать специальную категорию — «страны, поощряющие коррупцию», что позволит принимать единые меры в отношении групп стран, а не вводить санкции в отношении конкретных государств.

2. Главной санкцией и, если хотите, налогом на коррупцию для этой группы стран должно стать «принуждение к прозрачности». Вся документация к контрактам, заключенным между западными компаниями и их контрагентами из стран коррупционных рисков должна быть опубликована, если эти контракты в малейшей степени связаны с государством, чиновниками и их родственниками. Ты сотрудник госкомпании страны с высоким риском коррупции и хочешь купить виллу на Французской ривьере? Покупай, но вся информация по сделке будет общедоступной. Хотите иметь дела с официальным Минском или тетей российского губернатора? Нет проблем, но вам придется опубликовать все документы по цепочке сделки, и взятку, которую вы заплатите через «регионального представителя» или «локального партнера», уже не спрячешь.

3. Борьба с коррупцией без борьбы с коррупционерами — лицемерие, подрывающее доверие избирателей к любым действиям в этой области. До тех пор, пока не будут введены индивидуальные санкции против олигархов, в первую очередь, из окружения Путина — морального лидера всех коррупционеров мира, — любая антикоррупционная риторика Запада будет восприниматься как игра и пустословие.

Нет ничего более фрустрирующего, чем чтение очередного «санкционного списка», наполненного никому не известными полковниками и генералами спецслужб, но тщательно очищенного от тех, в чьих интересах действуют эти полковники. Запад должен выйти из семантического плена, где лейбл «бизнесмен» является индульгенцией, сильно затрудняющей попадание в санкционный список. Путинские олигархи, как главы госкомпаний, так и формально частные, но благополучие которых связано с группой Путина, — не бизнесмены, а руководители организованных преступных групп. Однако сейчас, увы, западный истеблишмент выступает такой коллективной собакой Павлова. Показываешь полковника спецслужб — кричат: «Под санкции его!». Показываешь олигарха, содержащего полковника, кричат: «Пригласите его в Давос!».

4. В США, Великобритании и Германии уже есть прекрасные инструменты для борьбы с зарубежной коррупцией, такие как Foreign Corrupt Practices Act, Bribery Act и другие. Отгадайте, сколько дел было начато по заявлениям нашей организации, ныне признанной путинским правительством экстремистской? Правильно, ноль. Горькая правда в том, что даже западные правоохранительные органы обеспечивают иностранным коррупционерам режим благоприятствования. Немного политической воли правительства (и давления общественности) — и ситуация исправится.

5. Препятствование экспорту политической коррупции явно заслуживает создания международного органа или комиссии. Посмотрите, что происходит уже сейчас. Инвестировав сравнительно небольшие деньги, тот же Путин пачками скупает крайне правые и крайне левые движения по всей Европе, превращая их политиков в своих олигархов и агентов. Легализованный подкуп через «членство в советах директоров госкомпаний» и подобные — процветает. Бывший канцлер Германии, премьер Италии, министр иностранных дел Австрии выступают на подтанцовках диктатора, нормализуя и покрывая коррупционные практики. Любые контракты, связывающие бывших и действующих западных политиков с контрагентами из коррумпированных авторитарных стран также должны подлежать публикации.

Это первые шаги, но и они дадут весомый эффект, создав внутри авторитарных стран элитные группы, для которых борьба за снижение уровня коррупции станет рациональным выбором.

Ни денег, ни солдат, ни переустройства промышленности и мировой политики не нужно для того, чтобы начать действовать. Только политическая воля. К сожалению, это часто дефицитный ресурс. Общественное мнение и желание избирателей — вот те финальные ингредиенты, которые могут столкнуть ситуацию с мертвой точки. И когда-нибудь мировые лидеры в своих мемуарах напишут о том, что решили многие важные проблемы «большой повестки», просто устранив первопричину их возникновения. Без войск, миллиардов и зря потраченных десятилетий.

16 февраля в журнале Harper's Bazaar вышло интервью с Юлей Навальной. Оно было сделано еще до отъезда Алексея и Юли из Германии.

Прочитать интервью полностью можно здесь.

После того, что произошло, вы могли бы разыграть карту жертвы, пережившей и прошедшей со своим мужем все. Но вы сознательно этот образ не эксплуатируете и, кажется, даже уменьшаете уровень сентиментальности в разговорах с прессой.

Во-первых, нет никакой жертвенности. Мне нравится то, что делает Алексей, я считаю это правильным. Бывает немножко страшно, после августа — чаще. Но он не отступает, и я не буду. Его хотят остановить не очень хорошие люди, а значит, нельзя им это позволить. Неправильно это. И я восхищаюсь им не потому, что он мой муж, а потому, что я его сторонник и человек, который лучше всех знает, чего стоили ему все эти годы. А во-вторых, свою главную задачу я вижу в том, чтобы, несмотря ни на что, у нас в семье ничего не изменилось: дети были детьми, а дом — домом. Да и не хочу я ничего продумывать — сейчас скажу то, а потом это. Хочу быть собой.

https://bazaar.ru/heroes/harpe...

Последние пару недель на федеральном телевидении творятся удивительные чудеса. Алексей Навальный превратился из человека, имя которого нельзя произносить, в главную тему для обсуждения в каждом политическом шоу. Не существует больше Украины и бандеровцев, не существует Беларуси и почти не слышно о загнивающем Западе. Остался только Навальный.

Корреспонденты федеральных каналов, словно юные фанатки, гоняющиеся за рок-звездой, ездят по местам, где когда-то бывал Навальный. Прикасаются к вещам, которые он мог трогать, анализируют каждую его фразу и жест.

Что произошло? Пали оковы цензуры? Не совсем.

Чтобы получить ответ на этот вопрос нужно всего лишь внимательно изучить последний опрос «Левады» про наш фильм «Дворец для Путина». Выяснилось, что каждый четвертый россиянин этот фильм смотрел. Почти 70% либо видели сами, либо знают о нем. А это значит, что мы с вами победили телевизор. Наша аудитория стала слишком большой, чтобы ее не замечать.

Специально для вас мы окунулись в пучину государственной пропаганды. Было сложно. Безумное вранье, маразм, бред сумасшедших людей — мы изучили, что говорят о Навальном и нашем расследовании по телевизору, и готовы рассказать вам.

Этот мужественный поступок мы совершили с одной целью: чтобы разоблачить ложь телевизионных пропагандистов и вооружить вас лучшим оружием — правдой.

И самое главное. У каждого 6-го человека, согласно опросу «Левада Центра», после просмотра нашего фильма отношение к Путину меняется в худшую сторону. Это невероятный результат. Всего лишь один ролик на ютюбе может обрушить рейтинг Путина. Открыть глаза на него десяткам миллионов человек.

Вам кажется, что фильм «Дворец для Путина» видели все. Но вам именно кажется. На самом деле, в России существует еще 40 миллионов человек, которые не видели и не слышали о нем. Если процент разочаровавшихся останется таким же, это значит, что, просто показав ролик этим людям, мы обретем еще 7 миллионов сторонников. Плюс те 42% людей, которые слышали о фильме, но не смотрели его.

Самый большой вклад, который вы можете сделать сейчас, самая большая помощь — это очень простое действие. Почти никаких усилий. Покажите наш фильм всем, кто мог его пропустить. Отправьте ссылку еще раз, не ленитесь. Уточните, смотрела ли ваша бабушка или только слышала что-то от Киселева.

Свободу Алексею Навальному.

Я знаю, кто хотел меня убить. Я знаю, где они живут. Я знаю, где они работают. Я знаю их настоящие имена. Я знаю их поддельные имена. У меня есть их фотографии.

Дочитайте, пожалуйста, этот пост до конца. Или посмотрите видео. Мне будет очень нужна ваша помощь с его распространением, потому что это история о секретной группе убийц из ФСБ, куда входят врачи и химики, о том, что они меня пытались убить несколько раз, а однажды — чуть не убили мою жену. По телевизору об этом точно не расскажут. Особенно учитывая то, что приказы этой группе дает президент России Владимир Путин. И, кстати, я вам расскажу, почему он решил меня убить.

Первое. Это не наше расследование. Вернее, мы подключились на его финальной части, а основную работу сделала расследовательская группа Bellingcat совместно с изданием Инсайдер, а конкретно их главный и очень крутой расследователь Кристо Грозев из Болгарии.

Так что мое первое большое спасибо Bellingcat, а второе... Ирине Яровой и партии «Единая Россия». Потому что именно благодаря так называемому «пакету Яровой» коррумпированные сотрудники «правоохранительных органов» свободно торгуют данными наших с вами мобильных телефонов. И данными авиаперелетов, кстати, тоже.